Остальные возможности евразийской интеграции страна «Ала-Тоо» только имеет
29 мая исполняется два года как был подписан Договор о Евразийском экономическом союзе тремя странами-основательницами: Казахстаном, Россией и Беларусью. Кыргызстан подписал Дорожную карту по присоединению к Договору о ЕАЭС, и соглашение о создании Российско-Кыргызского фонда развития. Позже, в октябре 2014 года к ЕАЭС присоединилась Армения.
8 мая 2015 года Кыргызстан, Россия, Армения, Казахстан и Беларусь подписали 3 протокола, 16 решений и 2 распоряжения, касавшиеся как развития ЕАЭС в целом, так и принятия в Союз Кыргызстана, в частности.
Как сообщала «Деловая Евразия», в рамках ЕАЭС предусмотрен ряд свобод для организации экономической деятельности: перемещение товаров, капитала, рабочей силы и услуг. По мнению кыргызстанского политолога Дениса Бердакова, первым очевидным результатом присоединения КР к Евразийскому экономическому союзу стала свобода перемещения рабочей силы.
В отличие от Узбекистана и Таджикистана, у которых число трудовых мигрантов падало на протяжении последних девяти месяцев 2015 года, из Кыргызстана смогли трудоустроится дополнительно 100 тысяч трудящихся. При этом, сама Россия, с точки зрения рынка труда, находится в сложной ситуации. А в течение предыдущего года ей пришлось даже ужесточать правила для иностранных рабочих.
— Сказывался экономический кризис, как отголосок мирового, внутренний структурный кризис, — говорит эксперт в интервью «Деловой Евразии». — Рабочих мест, и, в принципе, в рабочей силе, не было больших потребностей. Требовалась высококвалифицированная рабочая сила – врачи высокой квалификации, программисты. Но это «болезнь» и Европы, и России, и каждой страны: всем нужны врачи и программисты. Что касается неквалифицированной рабочей силы, то проблема была в том, что в Россию приехали работать сотни тысяч украинцев. Возник сильный демпинг цен на рынке труда. Это и Ростовская область, и Подмосковье. Совпал приток рабочей силой из Украины, и горячее, пламенное желание граждан всех республик Центральной Азии ехать и зарабатывать. Но на всех рабочих мест не хватает. Поэтому, за последние девять месяцев число трудовых мигрантов из Узбекистана с почти 2,5 млн., по официальным данным, упало до 1,6 млн. - огромное количество. У Таджикистана – с 1,7 млн. до 1,4-1,3 млн., и почти 300 тыс. были внесены в «черные» списки, что может послужить одним из факторов взрыва в самом Таджикистане. Кыргызстан же, наоборот – мы увеличили число трудовых мигрантов более чем на 100 тысяч. У нас всегда было около полмиллиона – это очень высокий показатель. Мы не достигли пика 2012-2013 годов, но, в принципе, почти подошли к нему. Рост составил примерно 15-20 тыс. трудовых мигрантов в месяц. Около 70 тыс. было выведено из «черного» списка. Это оказало стабилизирующую роль. Было много проволочек – не везде, и не сразу все заработало, то есть, они не стали, как изначально говорилось, полноценными гражданами, только без политических прав. Так изначально не получилось. Но, будучи последний раз в Москве, месяц назад, я увидел, что наши граждане работают и уже не дворниками и посудомойками. Это граждане других стран – Узбекистана, Таджикистана. Наши – это менеджеры, это сфера обслуживания, это рестораны: это другой вид заработка, к ним гораздо лучше относятся, и им сейчас легче.
Политолог критически относится к реализации других свобод, которые предусмотрены экономическим союзом, и после годичного пребывания Кыргызстана в ЕАЭС остаются на низком уровне. Прописанные механизмы остаются только прописанными, и лишь частично воплотили себя в действии.
— Свобода товаров и финансов – здесь все гораздо сложнее. Что касается финансов, то пока ничего не заработало. К нам не пришли ни российские, ни казахстанские банки с низкой ставкой рефинансирования. Россия выделила полмиллиарда на создание Российско-Кыргызского фонда развития. В первые полгода он работал ни шатко, ни валко, что было связано с организационными причинами, и сейчас, через два-три месяца начнет показывать свой эффект – раздача массовых и отступных кредитов только начинается. Здесь остается проблема: у нас мало открытых предприятий, которые готовы брать эти деньги и отчитываться по международным стандартам финансовой отчетности. То есть, больших кредитов пока никто не получил. Есть несколько олигархов, у которых были какие-то свои ресурсы, и сейчас РКФР через банки направляет на мелкие кредиты небольшие ресурсы. Опять же, процент по кредитам был понижен. Это конечно, структуру не «вытянет», но поможет пережить кризис. Но скорее всего, свою цель – изменение структуры, он не выполнит, — говорит эксперт.
Очень быстро сужается сегмент экономики, которую занимал реэкспорт ширпотреба из Китая. Закрываются и сокращают свое участие рынки «Дордой», «Мадина», «Кара-Суу». Эпоха заката этих рынков началась в 2012-2013 годах, и сейчас это небольшие местные рынки. Дешёвую продукцию своих предприятий Китай будет возить железнодорожными путями в Европу через Казахстан и Россию. А так как Кыргызстан не построил ни одной железнодорожной ветки, все товарные потоки будут идти мимо. В итоге, «Дордой», ставший не региональным, а местным рынком, не сможет иметь никакого конкурентного преимущества перед своими аналогами в Узбекистане и Таджикистане.
— Очень много не заработало в рамках ЕАЭС, — продолжает Денис Бердаков. — Вина, опять же, национальных элит, которые просто не обеспечили грамотного функционирования всего этого. Нет грамотной экономической политики. Везде так или иначе управляют олигархические группы в разной стадии своей концентрации. Поэтому какой-то скоординированной политики не получилось по целому ряду проектов. В Кыргызстане нет сильного государственного института проектирования, формирования инфраструктуры. И в итоге, мы еще и инфраструктурно отстали.
При этом, отмечает политолог, сам вопрос ЕАЭС в Кыргызстане рассматривается прежде всего, через призму далеко не экономическую.
— У нас многое политизируется. В силу непонимания куда мы вошли и как это работает. Инфляция – ЕЭАС виноват, проблемы в социальной сфере или торговле – то же самое. То есть, люди не разбираются, зачем мы вошли, не понимают. Начинают говорить, что зря вступили. Простой пример – если бы вернулись сейчас 200-300 тыс. мигрантов, ну, кто и где обеспечил бы им работу? Люди этого не понимают. Политизация идёт потому что, такова команда руководства страны: все, вступаем в Таможенный союз, и все вступают в Таможенный союз. Или, не будь Таможенного союза, а входили бы куда-нибудь в другое место, всё бы было то же самое. Политизация ничего хорошего не приносит. Всё преподносится с опорой на собственные силы, раскрытие Кыргызстана инвестициям ото всех и вся. Они никогда не придут – все и вся, и по ситуации с Кумтором это видно. То есть, мы для мира не открыты. Инвестиции не защищены, правовое поле слабое, «откаты», коррупция, давление, очень слабая инфраструктура. Да и рабочая сила сейчас крайне недешевая уже – в силу того, что мы сейчас не делаем того же за те же деньги, — резюмировал эксперт.
Павел Громский
§ Деловая Евразия
Остальные возможности евразийской интеграции страна «Ала-Тоо» только имеет