В 2018 году продолжится расширение связей ЕАЭС с внешним миром
Глава Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Тигран Саркисян в интервью ТАСС рассказал о том, как проходит процесс ратификации нового Таможенного кодекса ЕАЭС (Евразийский экономический союз), а также о возможности создания зон свободной торговли с Индией и Ираном.
— 1 июля должен вступить в силу новый Таможенный кодекс ЕАЭС. На какой стадии ратификация Таможенного кодекса в странах союза? Есть ли какие-то проблемы с Белоруссией?
— С Белоруссией нет проблем, потому что все пять стран присоединились к этому документу, подписали, приняли за основу, и мы запустили процесс ратификации. Мы предполагаем, что к концу этого года процесс будет завершен. Сейчас мы работаем над нормативными документами, которые сопровождают Таможенный кодекс и обеспечивают его полную реализацию.
— Вы говорите, что к концу года будет ратификация, следовательно, сдвигаются сроки вступления в силу Таможенного кодекса?
— Мы надеемся, что в 2018 году он вступит в силу.
— С 1 января 2018 года?
— Да. Мы работаем в этом режиме, и мы хотим успеть, чтобы он вступил в силу с 1 января. Именно поэтому мы параллельно допустили принятие всех сопутствующих нормативных документов, которые должны обеспечить имплементацию Таможенного кодекса.
— На полях ПМЭФ у вас прошла встреча с премьер-министром Индии Моди. Расскажите, что обсуждалось? Затрагивалась ли тема зоны свободной торговли (ЗСТ)?
— Безусловно, Индия сильно заинтересована в заключении договора о зоне свободной торговли. Мы уже давно ведем с ними диалог на эту тему, проводим рабочие встречи, обсуждаем переговорный формат. На ПМЭФ подписано заявление, которое дает старт переговорному процессу о зоне свободной торговли с Индией. Кстати, именно на ПМЭФ подписано заявление, которое дает старт переговорному процессу о зоне свободной торговли с Индией. То есть это уже вторая стадия, на первой стадии велись исследовательские работы о возможности создания ЗСТ, экономической выгоде. По результатам этой исследовательской работы мы согласовали позиции пяти стран союза и получили мандат на начало переговорного процесса.
— Национальные рынки обращения лекарственных средств пяти государств союза объединяются и начинают работу в формате единого пространства. Производители стран союза смогут подавать заявления на регистрацию лекарств и выпуск их в обращение по единым процедурам и снизить административные издержки. Эксперты говорят, что это приведет к тому, что производители всех стран выберут какую-то одну менее забюрократизированную страну и ринутся регистрироваться в ней. На ваш взгляд, не создаст ли это перекоса?
— Во-первых, с 5 мая этого года вступили в силу более 25 нормативных актов Евразийского экономического союза, которые регулируют сферу обращения лекарственных средств и создают каноны для общего рынка. Это касается прежде всего процедуры регистрации лекарств, что очень важно. Во-вторых, есть общие стандарты, которые предъявляются к производителям лекарств и лекарственных препаратов. Это означает, что у нас будет конкуренция национальных юрисдикций. А мы знаем, что, если в этой сфере конкуренция будет углубляться, от этого выиграют, конечно, прежде всего потребители, потому что и цены будут стабильные, и качество лекарств будет на высоком уровне. Первый шаг в этом направлении сделан. Мы должны проводить согласованную политику в сфере госзакупок, чтобы для наших производителей были равные условия. Мы сейчас работаем над вторым шагом, он касается организации госзакупок. Здесь тоже мы должны проводить согласованную политику, чтобы для наших производителей были равные условия участия в государственных закупках лекарств и препаратов. Процесс запущен.
— Поэтому никакого перекоса в сторону менее забюрократизированных стран не будет?
— Нет. Будет только углубление конкуренции, потому что страны будут соревноваться: кто более эффективно производит бюрократическую процедуру регистрации новых лекарств, насколько они быстро реагируют на запросы бизнеса. У бизнеса появляется возможность самостоятельно выбирать ту страну, где бы они хотели осуществлять эти процедуры.
— Это как-то связано с глобальной цифровизацией, о которой много говорилось на форуме?
— Цифровизация будет помогать этому процессу, будет делать этот процесс более транспарентным, будет сокращать теневые обороты. Сферы лекарств и медицинских изделий это коснется одной из первых, потому что это один из наиболее чувствительных рынков для наших граждан. Если мы сможем здесь осуществить оцифровку, если мы сможем здесь осуществить прослеживаемость, то это означает, что будет меньше тени, контрафакта, больше открытости, и от этого выиграют наши граждане. Так что это правильный тренд, и мы бы хотели начать в том числе с лекарств и лекарственных препаратов.
— Следующий вопрос касается единой базы ЭПТС (электронных паспортов транспортных средств). Она будет сразу по всему ЕАЭС или их сначала создадут отдельно в каждой стране, а потом объединят? Кто отвечает за техническую часть этого масштабного процесса?
— Мы договорились, что мы будем это делать вместе, поэтому принят нормативный документ, который обязывает, чтобы наши страны-участницы внедрили бы у себя эти электронные паспорта. Каждая страна может сама выбирать модель. Мы будем обеспечивать на общей платформе обмен информацией для того, чтобы у нас была единая информационная система. Принято следующее решение: мы этот процесс запустили, до середины следующего года у нас будут и бумажные документы, и электронные, а с середины следующего года полностью все пять стран должны перейти на систему электронных паспортов.
— Есть ли риск, что за год не все страны успеют перейти, и в таком случае какие меры?
— Да, такой риск всегда есть, поэтому мы должны следить за этим процессом. Есть внутренние сложности в каждой стране, потому что страны должны определиться со своей внутренней моделью, кто будет у них оператором, кто будет регистрировать, кто будет разрабатывать сам электронный формат этого паспорта. В разных странах разные субъекты несут ответственность за внедрение этих систем. Наша задача заключается в том, чтобы они были совместимыми. Наша комиссия через те шлюзы обмена информацией, которые мы создали у себя, обеспечивает обмен информацией.
— Возвращаясь к теме создания зон свободной торговли — на какой стадии процесс обсуждения создания ЗСТ с Ираном? Насколько вероятно, что эта ЗСТ будет создана?
— Динамика в этом переговорном процессе положительная: 90% всех вопросов нам удалось урегулировать. То есть по всем основным переговорным параметрам мы пришли к согласию. Динамика в переговорном процессе о создании ЗСТ с Ираном положительная: 90% всех вопросов нам удалось урегулировать. Остались вопросы, связанные с товарными группами, где мы должны прийти к согласию сначала внутри союза и после этого с нашими иранскими коллегами. Прежде всего это касается именно продукции сельского хозяйства, которую производят и наши страны, и Иран. Мы должны прийти к согласию, какие у нас должны быть режимы и квоты на эту продукцию. В чем-то мы должны уступить нашим иранским коллегам, а в чем-то они должны нам уступить, чтобы мы пришли к сбалансированному решению.
— А успешность ЗСТ с Вьетнамом пока рано оценивать?
— Да, еще не прошло даже года, как соглашение вступило в силу. Конечно, нам нужно время, чтобы посмотреть, как бизнес отреагировал на новый договор. Я думаю, что итогам года мы сможем дать какие-то оценки.
Елена Рожкова
ТАСС
§ Деловая Евразия