Ученые стран ЕАЭС проведут совместную конференцию и выпустят журнал
Очередную попытку создать диалоговое пространство в научном мире евразийского пространства сделали ученые двух стран – Кыргызстана и Казахстана.
В Бишкеке состоялась презентация общественного объединения «Международная Ассоциация Евразийских Исследований».
Как отмечает одна из лидеров ЕАМИ, профессор Евразийского университет имени Гумилёва, Светлана Кожирова, тема евразийства в Кыргызстане и Казахстане была модной в последние годы. Выполнено много работ, защищены докторские диссертации, есть специальный ВУЗ – «Евразийский университет». Но до сего момента формулировка, близкая к единой, отсутствует.
— Мы часто размышляем о том, понимаем под евразийством, — говорит ученый в беседе с «Деловой Евразией». — И общего понимания нет. Есть разрозненные, порой – противоречивые, и даже курьёзные ситуации. У нас в евразийском университете была написана докторская PhD по евразийству и научный консультант этой работы, профессор Марлин Сауэй, дала отрицательный отзыв. Она написала: «Как это так?! Вы поддерживаете имперскую идею возвращения России? Идея Назарбаева – это совеем другая, она не вписывается в классические идеи, пусть она называется «неоидеей», но не в том виде как говорили о евразийстве Савицкий и Трубецкой. Надо пересмотреть работу, найти дугой подход, другую точку зрения». И докторанту пришлось второй раз писать эту работу, чтобы найти подход, чтобы показать – что же значит для Казахстана евразийство. На сегодняшний день идут споры по евразийству. У каждого исследователя свой подход. Есть, к примеру, те, кто считает, что евразийство это – сближение с Россией. Дискуссия открытая – каждый год появляются работы, новые идеи, и научный мир ими полнится.
Идею о каком-то страновом, этническом, или религиозном факторе, лежащем в основе евразийства, критикует также, профессор КРСУ, академик Российской Академии Естественных Наук Мурат Суюнбаев.
— Мне кажется, что о понятии евразийства достаточно просто сказать: «беда», — отмечает ученый. — И это касается всего постсоветского пространства. Честно говоря, в идее Савицкого и Гумилева я ничего дурного не вижу. Это нормально. Но я сталкивался с представителями России, кто занимается евразийством, и они, «на голубом глазу», улыбаясь мне, и видимо свято верили, что я подхвачу эту идею, заявляя мне, что под евразийством они понимают православие. Это просто маразм. Это Савицкий и Гумилёв или Трубецкой об этом говорили? Я спросил: «Ребята, а что вы будете делать с татарами, калмыками, башкирами, Северным Кавказом? Ваша идея, она не только не соберет вокруг России кого-то, она развалит саму Россию вообще». Это связано с издержками национального возрождения России, которая тяготеет к национализму, шовинизму. Я думаю, это просто яркое проявление «веймарского» синдрома – идея берётся с колес, и просто эксплуатируется. Извиняюсь, ни Трубецкой или Савицкий или Гумилёв о таком бреде не заикались. Религиозным фундаментализмом попахивает.
Среди участников презентации между тем, отмечалась роль языка, как консолидирующего фактора для интеграционного процесса евразийского пространства. Так, одна из научных работников Кыргызского Государственного Университета имени Арабаева отметила, что в Европейском союзе отмечается тенденция использования русского языка в качестве основного исследовательского лексикона.
— Я была недавно на форуме в Финляндии, и у них сейчас консолидирующий фактор – это русский язык и евразийство. То, что вы говорите – об идее православия, это возможно было когда-то. Нет, конечно, и эти идеи они озвучены – и самими россиянами, и представителями каких-то других этносов. Но они не превалируют над всем научным миром – ни у нас, ни в Европе, — заметила собеседник.
Светлана Кожирова, модерируя форум, отметила, что собственную точку зрения на такой крупный пласт науки и общественных формаций, как евразийство, имеет каждый исследователь, не говоря уже о каждом жителе Евразии.
Самый крупный континент на Земле, где сходятся несколько цивилизаций, и евразийство не может склоняться к какой-то из них в отдельности.
— Мы как раз хотим понять – хорошо это или плохо. Видимо, тот мой докторант, который переписывал работу, он как раз пытался доказать, что есть на сегодняшний день идеи евразийства, которые для стран Евразии нуждаются в исследованиях. Мы – ученые, исследуем, находим консенсус, понять явление. И любая точка зрения, любое мнение, оно для нас в центре, — поясняет она.
— В принципе, есть ощущение того, как понимают евразийство в Казахстане, и оно мне как-то близко. Вместе с тем, само это понимание сформулировано нечетко, — считает Мурат Суюнбаев. — Основоположниками евразийства говорилось, что «Евразия-2» или «хартленд», когда есть Евразия как континент, и есть евразийское пространство – это территория, где основными являются леса и степи. Лес – это славяне, степь – это кочевники. И мы вот где-то на окраине. Чуйская область, или Талсская, Ошская и Жалал-Абадская – это тоже степь, то есть, нас все равно относят к этому как к степи. И на самом деле, вот это имперское понимание, оно складывается как раз в России. В идее Нурсултана Назарабева, и это естественно, мы не увидели нечто имперского. Судя по высказываниям президента Казахстана, он понимает евразийство как интеграционный проект.
Собственно, Европейский Союз возник, как реинкарнация Римской Империи: там римское право, языки на основе латинского – испанский, итальянский, и так далее. Естественно, ЕС сформирован не в тех контурах, в которых существовала Римская империя – Северная Африка, она отпала, зато появилась Скандинавия, но никто уже не говорит, что ЕС может возродить Римскую империю. Наверно, это потому, что между падением Римской Империи и возрождением ЕС прошло полторы тысячи лет. А здесь – времени прошло всего 25 лет, и поэтому такие ассоциации возникают. И идеи российских теоретиков от евразийства, они льют воду на мельницу подозрений того, что это восстанавливается Империя. Поэтому, я думаю, надо и в Казахстане, и в других странах давать понимание того, что такое евразийство.
Ученый отмечает, что существующий научный тезис о том, что евразийское пространство – это «союз людей леса и степи», он на самом деле имеет и теоретическую, и практическую основу. К таким выводам он пришел в ходе исследований истории народов Евразии, географических и климатических условий континента.
— Евразийское пространство, оно отличается низким уровнем естественной биологической продуктивности. Это критерий, который побуждает людей взаимодействовать друг с другом, что дало важнейшее свойство менталитета народа евразийского пространства – коллективизм. Здесь в регионе это называется «ашар». У славян это «миром», и так далее. Потому что в одиночную невозможно вырубить лес и выжечь его – для тех, кто занимается подсечно-огневым земледелием. В одиночку невозможно выпасать стада животных, прокладывать ирригационные системы. С этой точки зрения я бы определил, что, евразийское пространство кончается там, где начинается хутор. Хутор – это хозяйство, которое не нуждается в помощи со стороны. Так вот хутора на постсоветском пространстве, они появляются в Прибалтике и Украине. Вот там и кончается евразийство.
Политолог отмечает, что разговоры о включении в евразийскую интеграцию такой страны как Турция – абсурд. По его мнению, эта страна не имеет отношения к евразийству еще и по той причине, что это – член НАТО.
— Можно подумать, что она, ради вступления в ЕАЭС выйдет из НАТО. Это бред – такой же, как и вступление Турции в ШОС, — заключил политолог.
В настоящее время евразийство как явление интересует многие научно-исследовательские институты. Так, ЕАМИ исследует евразийство с точки зрения безопасности. Группа установила тесные связи с коллегами в России. Это Информационно-аналитический Центр «Евразия-Поволжье». В рамках этого договора мы пытаемся исследовать евразийскую интеграцию, вопросы приграничного сотрудничества.
Сама идея евразийства всегда интересна для изучения, так как содержит ряд сложных и интересных моментов. Один из них – поиск общих информационных площадок
С этой целью в ЕАМИ пробовали сделать журнал. Первые номера закономерно стали спорными, дебатными, проблемными. В самом Казахстане, несмотря на определение евразийства, данное главой государства, идет поиск и обсуждения евразийской идеи, и местонахождению в ней Казахстана.
— У Казахстана многовекторная политика, — продолжает Светлана Кожирова. — В рамках интеграции с Россией все идеи имеют право на жизнь: как в научном плане, так и в плане дискуссионной формы. Хотелось бы понять, как нам наладить сотрудничество – в каком формате? Возможно, это может быть некий проект, журнал, конференция, какой-то исследовательский проект. К примеру, сейчас успешно реализован формат молодежной школы. Совместно с Саратовским Государственным университетом был заключен договор, который нацелен на проведение молодежной школы. Нас поддержал российский Фонд Горчакова, и выделил фонды, чтобы в Астане совместно провести молодежную школу для студентов из России. Было интересно. Приехали дети из Кемерово, и они спрашивали – а где лошади? У них было совершенно ужасное представление о Казахстане. Были девочки, которые просто боялись выходить из номеров вне учебных сессий – кто-то им сказал, что в Астане их украдут и насильно выдадут замуж. Пришлось приложить усилия, рассказать о Казахстане, внести новые модули в программу. И я считаю, что в рамках этой школы мы сделали очень многое для налаживания культурных связей. Потом, на втором этапе, уже наши ребята поехали в Россию.
Таким образом сформировался молодежный формат исследований евразийства. В 2017 году к Школе присоединятся студенты в возрасте от 18 до 25 лет не только из России и Казахстана, но и из США и Европы.
Коллеги казахского ученого, исследователи из Кыргызского Государственного Университета имени Арабаева предложили провести форум в Кыргызстане, а по итогам выпустить журнал, где обе принимающие стороны – кафедры регионоведения, выступят ответственными за выпуски.
— Наши доноры готовы поддержать подобный проект, — продолжает Светлана Кожирова. — Но это должны быть не просто выпуски статей в журнале, пусть и научном. Каждая такая статья – это должен быть маленький исследовательский проект. Журнал будет распространяться в научных кругах. В рамках нашего договора с кафедрой регионоведения Университета имени Арабаева выпуски уже намечены, и сейчас надо определить тематику: от региональной безопасности, до религиозной, этнической тематики, и вопросов культурного многообразия.
Касаясь последнего, представитель Ассамблеи Народа Кыргызстана поинтересовалась, будет ли данная информация доступна народу, простому.
— У нас при ассамблее 32 этноса, а всего в КР более 120 наций и национальностей. Можно брать и исследовать любой народ, любую нацию. Сейчас остро стоит вопрос сохранения культуры, языка. Язык – это то, что дано народу навеки, на все времена. К примеру, наш, дунганский язык. Вот раньше этот язык обучали по два часа, а сейчас всего один час. Мы теряем язык, мы теряем людей, женщин. Вот, по вопросу безопасности. По данным 10-го отдела ВМД, при Союзе в республике было 39 мечетей. В 2000-м году их стало 198, а сейчас – 2700. Число мечетей увеличилось в 70 раз. Ведь эти мечети строятся на какие средства? Никто не знает. А что там преподается и чему учат, тоже неизвестно. Вот откуда и растут все уши и ноги терроризма – самой большой беды всего человечества сегодня.
Павел Громский
§ Деловая Евразия