Говорить с ЕАЭС Душанбе начал первым, а станет союзником хотя бы вторым – неизвестно
Страны Средней Азии начали активно двигаться к слиянию с экономическими блоками. Узбекистан принял решение стать наблюдателем при Евразийском экономическом союзе, Туркмения – во Всемирной торговой организации.
От соседей отстает Таджикистан, который является участником Зоны свободной торговли в СНГ, входит в ШОС, инициировал ряд транспортных проектов, но в реальный экономический союз – ЕАЭС, вступать не берется.
Повестка дня ЕАЭС пополнилась вопросом о новом участнике объединения – Узбекистане. 11 мая 2020 года Законодательная палата Олий Мажлиса (парламент РУз – прим.ред.) республики 82 голосами «за» и 32 – «против» (при 14 воздержавшихся), одобрила вступление в Евразийский экономический союз в статусе наблюдателя.
Статус наблюдателя даёт возможность уполномоченным представителям государства-наблюдателя при Союзе присутствовать по приглашению на заседаниях органов Союза, получать принимаемые органами Союза документы, не являющиеся документами конфиденциального характера. При этом данный статус не даёт права участвовать в принятии решений в органах Союза.
Одновременно Договор о Союзе устанавливает, что государство, получающее статус государства-наблюдателя при Союзе, обязано воздерживаться от любых действий, способных нанести ущерб интересам Союза и государств-членов, объекту и целям Договора о Союзе.
Вопрос о вхождении Узбекистана в ЕАЭС, как и других стран-членов СНГ, поднимается с момента образования объединения. Сторонники опираются на комплекс позиций, ключевая из которых – эффект синергии, когда партнерство кратно увеличивает шансы на развитие и ведет к устойчивому росту. У противников интеграции звучат опасения о подавляющей роли России в союзе. При этом, игнорируется тот факт, что именно президент России Владимир Путин отмечает сложности при включении новых членов в ЕАЭС, называет спешку излишней, исходя из чего, союз не торопится принимать новых участников в свои ряды.
Вместе с тем, в Ташкенте неоднократно отмечали, что как у стран ЕАЭС разные экономические модели, так и у Узбекистана – самостоятельная, равноудаленная от всех международных центров, экономическая и внешнеполитическая модель.
— Необходим учет и политических нюансов, — заявлял в августе 2017 года заместитель директора по геокультуре и геоэкономике Средней и Центральной Азии Центра традиционных культур Бахтиёр Эргашев. — Узбекистан не готов к вступлению в интеграционные объединения, которые предполагают передачу на наднациональный уровень части своих суверенных полномочий (в частности, касающихся полномочий по регулированию таможенно-тарифных вопросов). Поэтому в силу экономических и политических причин, вхождение Узбекистана в ЕАЭС в среднесрочной перспективе даже не обсуждается. Узбекистан подписал Договор о присоединении к зоне свободной торговли СНГ. При этом все члены ЕАЭС являются одновременно членами СНГ. На сегодняшний день система взаимных преференций, о которых договорились при присоединении Узбекистана к зоне свободной торговли СНГ, вполне устраивает Узбекистан.
В 2019 году появилась информация об изменении позиций Ташкента. Так, в Евразийском аналитическом клубе отмечали, что «…решен вопрос о создании зоны свободной торговли с Союзом, необходимость которой прописана в Концепции комплексного социально-экономического развития Узбекистана до 2030 года».
— Касательно полноценного членства в Союзе, мнение общества и власти сейчас явно качнулось в пользу вступления, — заявлял глава ЕАК Никита Мендкович. — Долгое время переговорам мешали опасения, что открытие рынка республики создаст проблемы для развития собственной промышленности. Однако затруднения в экспортном продвижении своей продукции, включая автопром, показали, что оптимальный путь решение проблем – создание общего рынка, как механизма привлечения технологий и капиталов.
Комментируя новость о заявке Узбекистана на статус наблюдателя при ЕАЭС, эксперт по экономике и евразийской экономической интеграции Аза Мигранян отметила, что в настоящий момент обсуждается весь спектр возможных форматов отношений. И сейчас уже можно вести речь об интеграции как таковой.
— На сегодняшний день прорабатываются форматы – от углубленного, двустороннего, который узбекская сторона отмечала ранее, и, завершая перспективами возможного интегрирования с ЕАЭС, но пока в неопределенном формате, — поясняет эксперт в комментарии «Деловой Евразии». — Это можно рассматривать, как анонсируют многие журналисты – на условиях равноправного партнёрства, в формате ассоциированного членства, или договора как ЗСТ+ (зона свободной торговли на особых условиях – прим.ред.), то есть с расширенным форматом.
И естественно, эти уровни разные, и сейчас они как раз обсуждаются. Более того – в разностороннем формате, в том числе по отраслям, где формат с ЕАЭС может быть более углубленным, и по возможности, выявление изъятий, где и Республика Узбекистан, и ЕАЭС сочтут для себя возможным. Речь, повторяю, идет о разных форматах, как с коллективным международным игроком, так и в индивидуальном формате, с международным участием. Пока идет обсуждение, активного продвижения ожидать не стоит, по крайней мере, до конца этого года.
Также, эксперт не прогнозирует активности со стороны другого возможного среднеазиатского партнера по ЕАЭС – Таджикистана. Рассматривая экономические модели двух стран, Аза Мигранян отмечает, что невозможно сравнивать эти две экономики между собой.
Экономика Узбекистана, будучи выгодной и самодостаточной, может уже в течение первого года [партнерства] ощутить положительные сдвиги и перемены, как в силу своего удельного веса, массивности, и не только сырьевой, но и промышленной.
— В тоже время для Таджикистана это, в первую очередь, фактор трудовых мигрантов, — продолжает эксперт. — То есть, необходимо действовать индивидуально и не спеша. Да, Таджикистан рассматривает разные варианты взаимодействия с ЕАЭС, но пока нет каких-то программ и намерений членства, по примеру Киргизии. Пока идет стадия оценки условий и своих интересов.
Очевидно, что подобный подход может свести все усилия по развитию к нулю, и малый и мобильный, относительно массивного Узбекистана, Таджикистан, окажется в удалении от экономических блоков. Неожиданно для себя Душанбе становится в зависимость от активности Ташкента по отношению к ЕАЭС – с мая текущего года, все, что коснется форматов и темпов партнерства, будет видеться через призму продвижения Узбекистана.
А, так как продвижение в сторону ЕАЭС для Республики Таджикистан означает и включение в общий рынок, и естественно, эти процессы можно будет рассматривать не раздельно, а во взаимосвязи.
Закономерно, что затягивание решения о партнерстве с ЕАЭС, снижение темпов взаимодействия, заметно сужает коридор возможностей и маневрирования при выстраивании отношений с евразийским блоком.
Рынок ЕАЭС насчитывает более чем 180 млн. потребителей. Фактор, привлекательный для Таджикистана, как для достижения выгодного статуса «трудящихся ЕАЭС» по аналогии с Кыргызстаном, так и для более выгодных условий экспорта сельхозпродуктов, чем это есть в настоящее время.
— Мы находимся если, говорить по отношению к Таджикистану, в стадии формирования целей и ориентиров. Я не могу пока говорить за правительство республики, они могут видеть или неясность, или угрозу, как собственной экономике, так и по ряду иных причин, как это было в Киргизии. Одно очевидно и ясно – мы можем говорить об отсутствии ярких официальных заявлений. Есть заявления от экспертов – они то возникают, то затихают, но все они звучат неофициально. И если мы будем продолжать говорить, то это неоправданно, и только способ для журналистов, как «разогрев» ленты новостей. Поэтому, надо будет смотреть на действия официальной власти.
Эксперт отмечает, что партнерство затрагивает интересы обеих сторон – и Таджикистана, и стран ЕАЭС. Рассматривая любой из форматов взаимодействия, необходимо учитывать взаимные предложения.
Очевидно, что, несмотря на то, что Таджикистан стал раньше присматриваться к ЕАЭС, а Узбекистан сделал это позже, именно Узбекистан выдвигает предложения, и говорит, проявляя интерес к сотрудничеству.
— По крайней мере, мы можем говорить о производственных и промышленных вопросах и программах, здесь огромная масса факторов, и я не думаю, что стоит это каким-то образом ускорять, — предостерегает эксперт. — Не возьмусь сейчас прогнозировать, когда начнется движение [с таджикской стороны], тем более, мы находимся сейчас в условиях пандемии коронавируса. Если учесть еще и ситуацию на рынках нефти и энергоресурсов, то прогнозировать и форсировать какие-то соглашения, то говорить об этом в ближайшие полгода точно, не стоит. Хотя, конечно же, работа ведется и не прекращается.
Савелий Петров
§ Деловая Евразия