Министр ЕЭК считает это опасным поворотом в развития и валютной системы, и экономики, и политики ЕАЭС
Министр экономики Евразийской экономической комиссии Тимур Сулейменов видит в введении единой валюты на пространстве ЕАЭС угрозу национальным экономикам. Об этом он заявил на пресс-конференции для журналистов, отвечая на вопрос «Деловой Евразии».
По словам министра, в процессе интеграции важный момент – соблюдение национального баланса между национальным суверенитетом и наднациональными функциями. Передача части национальных прерогатив должна быть экономически обоснована.
— Они должны быть прагматичными, рациональными и приносить конкретную экономическую выгоду – экономике страны, гражданам страны, бюджету страны и так далее, — пояснил он «Деловой Евразии». — Поэтому давайте взвесим: что у нас на одной чаще весов? На одной чаше весов у нас то, что будет единая валюта. Да, она, наверное, облегчит. Да, мы будем торговать в одной валюте. То есть, соответственно, различные вещи, связанные с пляской курсов, когда теряет бизнес, конечно, такие вещи будут исключены.
Ясно, что, наверное, доверие к единой валюте пяти государств будет больше, чем доверие к любой из наших валют по отдельности взятых, если говорить о международной системе.
На этом, по словам министра, плюсы от введения единой валюты закончатся. Положительно в ситуации только то, то партнёры будут сильнее привязаны друг к другу.
С другой стороны, это означает отказ от собственной денежно-кредитной политики каждого государства. Валюта – это денежно-кредитная политика, мощнейший инструмент регулирования экономики и развития государства.
— Если у нас будет единая валюта, то не девальвировать, не ревальвировать свою валюту ни одно из государств не сможет. Более того, ясно, что валюта будет следовать за крупнейшей экономикой – за российской. А российская экономика и российская валюта на данный момент переживают определенные трудности. Сом если брать, насколько он усилился против рубля, это иногда хорошо, а иногда плохо. Разные могут быть оценки. Но это показывает, насколько сильно валютные импульсы влияют на товарные потоки и на все остальное. Представьте, что сом «упал». Может быть, кыргызский Нацбанк и кыргызское правительство не хотело бы этого, но из-за того, что единая валюта следует за основным экономическим ядром, а экономика России, естественно, является таковой – значит, не было бы никакой независимости, в части своей валюты. Хорошо это или плохо – мне очень трудно судить. Но то, что единая валюта – это отказ от собственной денежно-кредитной политики и перевод ее на наднациональный уровень – это однозначно. Готовы ли страны на такой отказ, или нет – у меня большие сомнения.
Ведь в экономике у нас какие есть – промышленная политика, техническая политика, торговая политика, налогово-бюджетная и денежно-кредитная политика. Вот у нас техническая, промышленная и торговая – общая, уже практически. Где-то единая, где-то общая, где-то согласованная.
Денежно-кредитная, если предположить, что ее отдать тоже в общее ведение, остается единственный инструмент – это налогово-бюджетная. Получается, что самостоятельных решений у правительства каждой из наших стран совершенно не будет. Хорошо это или плохо, но к этому надо прийти, нужно «созреть». И самое главное – понять, что это нужно, что мы можем отказаться от чего-то, но взамен мы должны получить какие-то конкретные экономически измеримые дивиденды.
Пока, на мой взгляд, условия не «созрели». Теоретизировать можно, но переводить в практическую плоскость каких-то конкретных соглашений – еще рано. Это мое мнение, экспертное, — заключил Тимур Сулейманов.
§ Деловая Евразия